LIII.
Лу Оспри сделала небольшой круг над Музейным островом, впившись своим идеальным зрением хищника в поверхность Шпрее. Ничего живого, никакого движения. Лу издала разочарованный крик и взяла курс на Александрплатц. Пролетая мимо телебашни, она, по обыкновению, попыталась вглядеться внутрь, пронзить острым птичьим взором шар из стекла, стали, зеркал и колдовства. Но, по обыкновению, у нее ничего не вышло. Лу спикировала на площадь и снова обратилась в человека прямо перед госпиталем Оксаны.
Там было шумно, оживленно. Зимой люди болели больше, а борьба с вирусами после Смещения даже чаще требовала постоянного внимания врача. Лу нашла Оксану и Пилар у койки одного из заболевших. Пилар железной хваткой держала его за руки, а доктор изо всех сил тянула из разреза на животе пациента вирус. Похожий на странное полупрозрачное насекомое, размером с фокстерьера, вирус цеплялся за дергающееся тело тонкими ломаными лапами и вылезать явно не хотел. Оксана ругалась себе под нос.
Завидев Лу, она кивнула ей, прося помочь, и с вирусом было покончено с помощью быстрой синей молнии. Тут же один из волонтеров подбежал подметать обугленные останки вируса. Оксана виртуозно, парой движений очистила и закрыла разрез на животе больного. Тот сразу затих и уснул. Только после этого она смогла поздороваться с Лу.
– Мы как раз пришли поговорить про темпоральное окно, – сказала Пилар. – Акхил смотрит варианты экрана на складе.
– Это подождет, у меня более срочное дело. Оксана, скажите, что вы знаете о Шпрее?
– Соединяет реку Даме на востоке с рекой Хафель на западе, – улыбнулась Оксана. – Кроме этого о ней известно мало.
– Что насчет контакта между Шпрее и человеком?
– Такие случаи были. Мгновенный контакт обычно безвреден. Но длительный может привести к необратимым метаморфозам. Кроме того, мицелий Шпрее крайне… психоактивен.
– Вызывает галлюцинации?
– В лучших случаях. Один из клубов Кройцберга предлагал гостям выпить воды, настоянной на небольшом куске гриба из Шпрее. Это было примерно три года назад. Многие так и не вышли из комы. Другие лучше бы и не выходили. Абсолютное безумие.
– А если человек упал туда целиком? – спросила Лу, будучи в легкой панике.
– Не знаю. Невозможно предсказать. А что случилось?
– Арк упал в Шпрее с моста. Утонул в ней. Точнее, погрузился внутрь. Он до сих пор там. Я не знаю, что делать.
– Аркадий? – Оксана побледнела. – Он упал в Шпрее?!
– Да, – сказала Лу. – Я…
Но Оксана уже не слушала. Она выбежала из комнаты, и Лу с Пилар, переглянувшись, последовали за ней. Они нашли ее в кладовой – подсобной комнате, заполненной коробками с лекарствами, бутылками и мелкими артефактами. Оксана судорожно копалась в одном из больших выдвижных ящиков.
– Нельзя терять времени, – сказала она.– Телесные изменения я смогу обратить, но вот психологические… Вот, это должно помочь. Как только вытащите его оттуда, приведите сюда.
И она протянула Лу сверкнувший в свете неоновой лампы рыболовный крючок с прикрепленной к нему блесной. Потом объяснила, что делать. А затем повторила.
Лу, Пилар и Пшигода доехали до музея Боде на дрезине. Акхил остался с Оксаной – готовиться к предстоящей операции. Пшигода побежал в музей за тремя обещанными Лу статуями – источник силы был необходим. Лу и Пилар встали около моста и начали готовиться. Лу обратила внимание, что на длинных флагштоках у входа в музей уже насажены три собачьи головы. Доротея времени не теряла.
Запыхавшийся Пшигода приволок статуи. Они были налиты, переполнены силой. Аккуратно расставив их по инструкции Оксаны вокруг воткнутого в землю куска арматуры, Лу с Пилар стали соединять статуи в колдовскую систему.
– Не так, – раздался голос позади Пшигоды.
Доротея стояла рядом, в развевающемся на промозглом ветру плаще. На шее у нее был повязан фиолетовый шарф.
– Я вам помогу.
Как из-под земли выросли Фарук и Армин, и вшестером они закончили сложную схему. Начерченная на голой земле октаграмма слабо засветилась синим и зеленым. Пшигода подвесил на кончик арматурного прута крючок на длинной тонкой цепочке, взялся за другой конец, размахнулся и закинул крючок как можно дальше в Шпрее.
Крючок упал на поверхность и был немедленно поглощен бархатистой массой.
– А теперь мысленно фокусируйтесь на Арке и медленно вливайте в крючок энергию, – объясняла Лу. – Главное – очень хотеть его найти.
– Какая интересная штука, – произнесла Доротея. – Откуда он?
– Его дала Оксана из госпиталя на Александрплатц. Это, судя по всему, спонтанный артефакт. Приобрел колдовскую силу после Смещения, каким-то образом настраивается на эмоционально-психологический фон пользователя, притягивает то, что хочется. Оксана рассказала, что к ней пришли брат и сестра, и брат объяснил, что они ловили рыболягушек в канализационном люке. А у сестры из щеки торчал этот крючок. У брата, видимо, оказались иные желания.
– Милая семейка.
– Крючок оставили Оксане в качестве платы.
– За удаление?
– За убежище для сестры, я думаю. Давайте сконцентрируемся.
Долгое время ничего не происходило, а потом Доротея внезапно швырнула по импровизированной удочке невероятную волну энергии. Цепочка с крючком, скрывающаяся под водой, натянулась и завибрировала, как струна.
– Клюет, – сказал Пшигода, изо всех сил сжимая арматурный прут. Мышцы на его руках напряглись, костяшки пальцев побелели. Он начал медленно откидываться назад, вытягивая добычу.
– Выдержит? – спросила Доротея.
– Это неразрывная цепь, – сказала Лу, подливая в крючок еще немного силы.
Пшигода издал полурык-полухрип, и над поверхностью Шпрее показалась голова Нефертити.