Глава 5. Грибное вино
LII.
Лу подбежала к краю моста, с которого полминуты назад свалились Арк с Карманом. В ушах у нее всё еще стоял шум Поезда. Шпрее была спокойна и невозмутима. Доротея появилась следом.
– Что только что произошло? – две девушки уставились друг на друга.
Доротея подняла руки и стала быстро чертить в воздухе известные только ей знаки. Они загорались неоново-зеленым пламенем, висели в воздухе несколько секунд, а затем медленно затухали. Лицо колдуньи приобретало всё более озадаченное выражение.
– Я его не вижу, – сказала она. – Как будто он исчез и его никогда не было.
– Бюст, – вдруг сказала Лу.
Доротея украдкой поправила кофту.
– Точно так же спрятали бюст Нефертити, – пояснила девушка. – У тебя не получилось найти его самой, верно?
– Как будто… Как будто его никогда не было.
– Если его спрятали там, – Лу показала на недвижимую, словно чего-то ждущую Шпрее, – значит, можно его оттуда достать. Значит, Арк выберется.
– Как?
– Не знаю. Но верю. А пока у тебя есть другие проблемы.
Доротея красивой дугой изогнула бровь, и Лу продолжила быстрым шепотом, косясь на подбегающих Фарука и Армина:
– Как минимум один из твоих учеников или хундескопфов – предатель. Он пробил стену Боде изнутри, взял бюст и выкинул с моста. Взрыв на Поезде был затеян исключительно ради этого. Ограбление, замаскированное под теракт.
– Это понятно, – произнесла Доротея таким же шепотом. – Но я не подумала, что есть предатель. Я этим займусь.
– А мы разберем, что случилось на Поезде и как именно он был взорван. Я, в отличие от Арка, уверена, что тут замешан Нигош. Думаю, в сумме этого будет достаточно для Совета.
– А что с Арком?
– Арк выберется. И если я хоть сколько-то его знаю, выловит этот сраный бюст.
Доротея долго смотрела на Лу.
– Спасибо, фрау Оспри, – наконец сказала она.
– До скорого, фрау Лихтенхерц. Я пришлю человека за оплатой.
Сердце Лу колотилось так сильно, что она была уверена: Доротея его услышит. Но та лишь вежливо улыбнулась и пошла назад по мосту. Два ее говнюка последовали за ней.
Когда они скрылись из виду и держать себя в руках больше не требовалось, первым импульсом Лу было спрыгнуть с моста. Ее остановила только абсолютная тупость этого действия. Шрам под татуировкой адски горел – от стресса и переизбытка колдовской энергии, разлитой вокруг. Лу собралась, зачерпнула силы и выстрелила в Шпрее молнией ужасающей мощности. Вся поверхность подернулась синими всполохами, Шпрее загудела, закипела, засветилась изнутри. Лу отпрянула, готовая защищаться, но больше ничего не произошло. Всё успокоилось. Появившиеся тут и там лепестки бирюзового пламени, напомнившие Лу газовую плиту в доме ее мамы, стали выше и потухли, словно кто-то одним махом выключил все конфорки. Шпрее снова замолчала.
Лу обессиленно облокотилась на опору моста. Она тяжело дышала, на лбу, несмотря на декабрь, выступил пот. «Карман, – подумала Лу, – Карман прыгнул за ним». Она прикинула расстояние до поверхности Шпрее. Телепатическая связь девушки с собакой действовала только на очень коротких расстояниях и уже метрах в трех-четырех начинала затухать. Лу снова напрягла все свои силы и мысленно поискала разум песика. И ей показалось, что в оглушающей тишине, откуда-то из-под толщи грибов, как из темного ночного колодца, она услышала неясный, прерывистый, но ответ.
Лу резко выпрямилась, раскинула руки, и через секунду над музеем Боде, расправив крылья, пролетела крупная хищная птица – североамериканская скопа.